Скорпионы, Сталин и трусы за 500 $. История первого тату-салона Харькова

Как же им удавалось убеждать окружающих, что татуировки — совсем не атрибут зоны, а настоящее искусство, когда большинство первых клиентов были с криминальным прошлым? Как в те времена привлекали внимание публики к новому увлечению, когда единственный, кто согласился помочь, был гей-клуб? «Люк» попытался разобраться в истории рождения тату-культуры Харькова в «лихие 90-е».
Я поднимаюсь на 3 этаж старого корпуса отеля «Харьков». В офисе под номером «307» открыты двери — меня уже ждут. Сегодня довольно особенная встреча с людьми, которые открыли первый тату-салон не только в Харькове, но и в Украине. Елена Пиотровская и Алексей Вущук сумели доказать, что татуировка может ассоциироваться не только с зоной, но и с творчеством, искусством.

Только-только приоткрылся железный занавес — на тату же смотрели не как на искусство, даже не как на способ зарабатывания денег, а как на что-то пугающее, атрибут зоны.

— Как-то мы с Игорем — моим коллегой — посмотрели одну передачу. В ней говорили об открытии тату-салона в Москве (где-то за год до нашего), — рассказывает Елена, пока я разглядываю стену, всплошную завешенную грамотами за участие и победы в разных фестивалях и тату-конкурсах. — Тогда еще это было что-то необычное. Только-только приоткрылся железный занавес — на тату же смотрели не как на искусство, даже не как на способ зарабатывания денег, а как на что-то пугающее, атрибут зоны. Но, тем не менее, в передаче рассказывали, что люди на этом зарабатывают деньги и все достаточно цивильно.

У Игоря был знакомый-медик, который поехал в Киев и взял лицензию на тату. В Министерстве здравоохранения даже не знали, как это все назвать, что это должно быть и как должно звучать. Но все же нам удалось добиться лицензии и открыть салон в апреле 1995 года на улице Отакара Яроша, 18. Игорь Паюсов стал директором, а я — арт-директором по работе с персоналом.

Но сразу  же возникли новые трудности. По словам Елены, стал вопрос о том, как подобрать мастеров, где взять оборудование. В Швеции удалось закупить американскую технику «Spolding Rogers». Но тогда возникла другая проблема — инструкции и тату-журналы были на иностранном языке. Никто ничего не мог понять, поэтому пришлось нанять переводчиков.

Мастеров тоже трудно было подбирать — никто не умеет, никто не знает. Дали объявление, устроили конкурс. Первый мастером стал Вячеслав Романенко, потом Евгений Головкин. Кроме того, по идее Жени в Харькове создали производство пластиковых наконечников для тату-машин. Раньше же были не одноразовые, а металлические наконечники, которые нужно стерилизовать очень долго и тщательно. 
— Я хотела донести до людей, — говорит Елена, — что татуировки — это искусство. Мы стали сотрудничать с телеканалом «Simon». Там была передача «Под Весёлым Роджером», которая выходила по субботам в полночь. Она достаточно свободная, демократичная, можно было и разную музыку ставить, может, даже что-то запрещенное на тот момент. Я делала там рубрику «Тату». Каждую субботу мы готовили какую-то тему, которая связана с татуировками. Нам выделяли минут 15. В основном эту передачу смотрели рокеры. 

Чтобы привлечь публику, кроме передачи также устраивали разные тату-шоу. Елена достает большой старый альбом и показывает мне фотографии. Среди мастеров можно увидеть певцов группы «Ария». Солисту Владимиру здесь сделали тату головы единорога. Кроме музыкантов, Елена с Игорем нанимали стриптизеров, чтобы они устраивали разные танцевальные шоу и развлекали зрителей. 
Первым, кто согласился провести тату-шоу, был подпольный гей-клуб «Контра». Елена говорит, что пришлось взять себя в руки и не обращать внимания на возможные неловкие моменты. 

— Я ходил устраиваться в салон в 1997 году, но тогда не было дефицита в мастерах, — Алексей присоединился к разговору. — А я в то же время работал на телевидении. Потом как-то позвонили и сказали, что освободилось место. Я сразу же уволился и пошёл в салон. Знаете, ни разу не жалел про свой выбор. 

Рассказ Алексея продолжает Елена:
— Когда открылся салон, началось самое интересное. Какая только не подъезжает самая крутая машина, — мы понимаем, что это к нам. И Игорь такой говорит: «О, Лен, иди, встречай гостей!». Каких только не было номеров: и с западной Украины, и Киев, и Крым, и Белгород.

Конечно же, некоторые первые клиенты были с криминальным прошлым. Никто и не скрывает — это же период 90-ых. Я помню хорошо, что с Симферополя приезжал парень с какой-то группировки, сын миллионера. Он сделал себе паука с паутиной — 300 долларов отдал за работу. Тогда это были бешеные деньги. 

Сейчас тату тоже недешевое удовольствие. Цены скачут от 300 гривен и выше — все зависит от сложности работы и размера татуировки. Но, в то же время, задание мастеру выполнять намного проще — современные технологии значительно облегчают жизнь. 
Елена рассказывает, что они сразу не могли понять, какой должна быть адекватная цена на татуировки. Подсчитывали, сколько стоит краска, аренда. Думали, передумывали и установили цену — 2 доллара за квадратный сантиметр. И уже от них салоны, которые открылись позже, стали просить такую же сумму. 

Когда пошла весть о том, что в Украине открыли первый официальный тату-салон, стали поступать просьбы из правоохранительных органов, чтобы мы с ними сотрудничали.

Нас достаточно контролировали в первое время, просили, чтобы мы заключали договора с клиентами, записывали их данные с паспорта. Этим занималась я, но кто-то хотел, кто-то не хотел, потом все это как-то сквозь пальцы пришлось пропускать, потому что я понимала — мы теряем много клиентов. 

Также мы всячески соглашались на любую рекламу, которую нам предлагали. Как-то с Лешей выступили спонсорами тату для журнала кроссвордов «Ириска». Там на последней странице Леша опубликовал свою авторскую работу, которую сам придумал и нарисовал. И кто-то там, кто был на зоне, посмотрел и сделал себе такой же рисунок. А потом приехал и рассказал (им же в тюрьмах было все запрещено), что заключенные всегда радовались и ждали, когда же выйдет новая серия кроссвордов, чтобы посмотреть картинки тату. 

В довольно маленьком кабинете все заставлено книгами и журналами. Половина из них уже потрепанные, а некоторые рисунки выцвели и затёрлись от постоянного листания страниц. Много литературы на иностранном языке. Если не пожалеть своего времени и покопаться в этих книгах, можно наткнутся на интересный экземпляр — старый сборник криминальных татуировок. Серьезные, но в то же время смешные эскизы невольно вызывают улыбку на лице.

— В начале очень популярными были тату скорпионов и ползущих пантер, — говорит Алексей.

 Любой уважающий себя харьковчанин имеет тату скорпиона.

Бывало, делали их по 10 в день. Мастер один шутил, что уже с закрытыми глазами может их рисовать.  
В этот момент я поняла, что сейчас начнется самое интересное – истории из 90-х годов, когда время было другое, другие люди и другая жизнь. Сложно обойтись без старых добрых рассказов в таком месте. 

— Однажды у нас уже седой дедушка делал тату Сталина, —начал рассказывать Алексей.— Ему точно было где-то за 60, —подхватила Елена.— Приходит такой и говорит: «Я живу на Севере. Моя жена, пока была жива, всегда запрещала мне делать татуировки. А сейчас я решил, что уже взрослый, чтобы сделать то, что хотел всю жизнь». И Леша набил ему портрет Сталина. Дедушка принес книгу, и они еще долго обсуждали, почему нужно рисовать не две звезды, а одну.— Да, у Сталина же две звезды: одна за победу над Германией, а вторая за восстановление. И дедушка говорит: «За восстановление не надо, а вот за победу сделай». Достал 100 долларов, рассчитался. А в конце добавил: «Не могу умереть без Сталина». А позже опять пришел и сделал герб Советского Союза. 
Елена листает фотоальбом, обертка которого уже начала рассыпаться от времени. На фото — тусовки с разных фестивалей как в Украине, так и за границей. Много памятных моментов о поездке Елены в Голландию, где она заняла 3 место на международном тату-фестивале в номинации «Леди-тату» (тогда девушка была единственным представителем Украины). 

—Как-то к нам пришла молоденькая девочка в косухе. Попросила сделать ей татуировку паука с паутиной на щеке. Ей уже было 18 лет (а у нас же написано, что до 18 лет без разрешения родителей татуировки не делаем). И как мы только её не отговаривали! Но все же пришлось набить, только без паутины — сделали слезу, а в ней — паучка. 

Я с ним поговорила и объяснила, что никто никого не насиловал, пусть еще «спасибо» скажет за то, что мы ей паутину на пол-лица не сделали

Прошло 5 лет. Мы переехали на улицу Дарвина, 10. Вдруг к салону подъезжает мерседес. Из машины выходит парень в дорогом пиджаке, а возле него — эта же девушка, только в норковой шубе и уже блондинка (была брюнеткой). Он ее тащит и говорит: «Вот, посмотрите, что вы с ней сделали! Давайте теперь, выводите!» А она сопротивляется. Конечно, я с ним поговорила и объяснила, что никто никого не насиловал, пусть еще «спасибо» скажет за то, что мы ей паутину на пол-лица не сделали. В общем, я подсказала им, где это можно вывести.

Особенно меня интересовал вопрос, были ли какие-то моменты, когда мастера отказывались делать татуировки. Люди разные, желания у каждого свои. Елена рассказывает, что приходила как-то в салон пара (уже в возрасте). Хотели сделать женщине тату в виде нижнего белья. А она такая «в теле». Говорит: «Хочу, чтобы были черные трусы и черный лифчик». 

—Мы подумали, что это какие-то извращенцы. Женщина разделась, начали считать, но такая сумма вышла, что им стало дорого. Ну понятно, трусы за 500 долларов — как-то слишком. — Я не делаю какие-то извращенные вещи на половых органах. Но есть мастера, которые без вопросов берутся за любую работу, —говорит Алексей. — А еще я не люблю обезболивать. Татуировка должна быть выстрадана — вы ее больше полюбите, если пройдете через боль. 
Пикантные заказы тоже были: в этот салон как-то приходил мужчина, который захотел сделать дракона на животе, а хвост должен был уходить на половой орган. 

— Наш мастер — Женя — чуть не кинулся на меня, — вспоминает Елена с улыбкой на лице. «Я не буду этого делать!» А я отвечаю: «Женя, человек платит за это 300 долларов, подумай!» Но он ни в какую не соглашался. Пришлось позвать Славика (нашего бывшего мастера). Он сделал без вопросов.
В 2000 году у Алексея возникла идея открыть тату-музей. По словам мастера, на самом деле это должна была быть украшенная тату-студия, чтобы люди могли наблюдать за эволюцией эскизов, техники и тату-культуры в общем. Но пока у них нет такой возможности — нужно большое помещение  с такими же большими окнами где-нибудь на первом этаже.  

— Мы как-то пытались открыть тату-музей, но очень сильно обожглись. Сделали ремонт, только-только выплатили кредит, а потом нас затопило, да и строители развели на деньги. Печальная история получилась. Помещение пришлось продать за копейки и снять другое — очень маленькое, но чтобы иметь хоть какую-то возможность зарабатывать. Вот мы уже здесь лет 5. 
Мастер жалуется: как только татуировка стала искусством, все резко начали ею заниматься. Умеет человек или не умеет — достаточно посмотреть один-два видеоурока, чтобы считать себя «профи». Но везде можно найти свои плюсы — благодаря таким самоучкам профессиональным мастерам прибавляется работы — приходится переделывать некоторые «шедевры».

90-е все же отличались от нашего времени. Каждый год что-то меняется: города, культура, музыка, даже люди. Если говорить о тату-культуре, то прогресс тут на лицо. Чего только стоит изменение ассоциаций с рисунками на теле — от криминала и подполья мы пришли к настоящему искусству.

— Когда распался Советский Союз, закончились запреты. Стало можно слушать любую музыку, смотреть любые фильмы, говорить то, что ты думаешь, а не то, что надо говорить. И, конечно, в 90-е воздуха давали намного больше, чем сейчас, — ностальгирует Алексей. — То, что происходит сейчас, — туман. Если тогда был яркий свет и солнце, то сейчас мы явно бродим в тумане. Да, мы также свободные, но при этом ничего не видим и не можем понять, куда нам идти. В 90-е было четко ясно: ты свободен в выборе дорог, а их кругом — миллион. Мы тогда были намного счастливее.

Фотографии — Екатерина Переверзева