Даша и еда. История о бабушке, шпротах и любви
Еду можно воспринимать как физиологическую потребность, нижнюю ступень пирамиды Маслоу. А можно — как важную часть культуры наряду с музыкой, кино, театром и другими ее составляющими.
В нашем новом цикле материалов «Даша и еда» гастроэнтузиастка Дарья Спасова рассуждает о еде и ее месте в нашей жизни, ведет диалоги с людьми из ресторанной сферы: о настоящем и будущем индустрии, новых вкусах, технологиях, трендах и о вечном.
Сегодня история о том, что дети хорошо понимают, какую еду и в каком количестве они хотят съесть. И что пытаясь накормить детей чем-то, вы можете усложнить их отношения с едой. И с вами тоже.
В детстве у меня были сложные отношения с едой. Ела я мало, медленно и переборчиво, и доставляла окружающим неудобства от невозможности меня накормить. В детском саду меня наказывали за медленную еду, заставляя вытирать столы после обеда за остальными детьми. Воспитательный момент накрывался медным тазом, ведь не спать во время тихого часа было круто! Но история не об этом.
Моя бабушка Ната не то, чтобы классно готовила. У нее были другие достоинства. Я плохо помню ее еду, кроме пожалуй, жареной картошки, которая в конце заливалась яичной смесью и накрывалась крышкой — это было коронное блюдо. Было еще одно, которое крепко запечатлелось в памяти.
Итак, представьте себе: два яйца, сваренных в мешочек. Огурец, разрезанный вдоль и круто посыпанный солью. Ломоть ржаного украинского хлеба и на нем большая жирная шпротина. С икрой. Завтрак семилетнего ребенка.
Несколько ремарок: я не любила жидкий желток и огурцы, посыпанные солью. Меня приводили в ужас шпроты с икрой.
Мы с младшей сестрой сидели на крохотной кухне хрущевки, ярко светило солнце и за окном гудела воробьиная стая, выпрашивая завтрак у соседки снизу. Я смотрела на шпроту, возлежащую на хлебе, как морж на льдине. Шпрота смотрела на меня. Бабушка тоже.
Сестра, обладавшая хорошим аппетитом, с удовольствием хрустела огурцом и жевала шпроту. Я ковыряла яйцо и пыталась обгрызть огурец с несоленой стороны. Напряжение возрастало, пока бабушка не начала ругаться:
— Ешь давай!
— Баа, ну я не хочу!
— Ешь давай!
— Не могу, там икра!
— Ну ешь яйцо!
— Я ем!
— А второе?!
— Не хочу!
Перепалка закончилась вничью: бабушка была упрямицей, а я пошла в нее. Не помню, кто в итоге съел бутерброд, и куда делось второе яйцо. Но я долго потом не ела ни шпроты, ни жидкий желток. И много лет думала, что бабушка меня не любит — уж очень расстроенное и злое было у нее лицо в то утро.
Прошли годы, я повзрослела и вместе со мной повзрослели мои вкусовые предпочтения. Теперь я ем такие странные вещи, что бабушка бы сильно удивилась.
А еще у меня растет дочь. И я стараюсь не расстраиваться, если она не хочет есть на обед то, что я приготовила — все в порядке, поест в другой раз.
Мне очень нравится пробовать вместе с малышкой новые продукты, и видеть как меняется ее личико, когда ей что-то сильно нравится. Например, каперсы.
Конечно, я давно знаю, что бабушка меня любила — мы успели поговорить об этом, и о многом другом тоже. Но бабушки с нами уже нет. И иногда мне не хочется ничего больше, чем оказаться с ней на крохотной кухне хрущевки и хрустеть огурцом, круто посыпанным солью, вприкуску с хлебом и шпротами. С икрой или без нее, главное — по любви.
Дарья Спасова, иллюстрации — Александра Спасова, обложка — Екатерина Дрозд
«Люк» — це крафтове медіа про Харків і культуру. Щоб створювати новий контент і залишатися незалежними, нам доводиться докладати багато зусиль і часу. Ви можете робити свій щомісячний внесок у створення нашого медіа або підтримати нас будь-якою зручною для вас сумою.