Подозрительные лица. Катя Комендант

Фломастеры, Сортировка, Худпром 

Когда я была маленькая, мне разрешали рисовать дома на стенах фломастерами. Потом отдали во Дворец пионеров на кружок рисования. Затем я поступила в художественное училище на Сортировке на живописца. Это уже был мой сознательный выбор, хотелось выйти на новый уровень.

В училище я действительно улучшила свои навыки. Мне попался преподаватель, который давал свободу в живописи, не запрещал делать то, что мне нравится. Хотя, если бы у меня снова был выбор, поступать туда или нет, я бы, наверное, решила не поступать. Там дают не слишком актуальные на сегодняшний день знания.

Сейчас я учусь в Харьковской академии дизайна и искусств на реставратора художественных работ. Это интересная профессия, но я ей не очень горю. Это монотонный процесс и мне не хватает усидчивости. Хотя радует, когда ты отреставрировал работу и видишь результат. 

От Pinterest к стрит-арту

Я занимаюсь настенными росписями с 19 лет. Работала в конторе, где мы все делали по эскизу — дизайнер придумал и я это должна воспроизвести точь-в-точь. Или просто перевести картинки с Pinterest на стену. Для практики это хорошо, но творчества в этом мало. Чаще всего заказывали немного безвкусные штуки, которые были актуальными лет двадцать назад. 

В стрит-арт я попала недавно, в 2019-м. Я должна была лететь с подругой в Барселону, где много стрит-арта, и подумала, что нужно попробовать порисовать в Харькове, чтобы приехать туда с полным пониманием всего этого. Уже через пять минут мне позвонил знакомый: «Катя, мы решили облагородить задний дворик в академии [Харьковская национальная академия искусств имени И.П. Котляревского, Дом с химерами — «Люк»]. Хочешь там порисовать?». Я такая: «Да, круто, только подумала об этом!». Нарисовала там маски, до конца, правда, так и не закончила. Выглядит неплохо, но сейчас я бы сделала еще лучше. В этом дворике я не была с 2019-го. Там такая бабушка суровая сидит на вахте — никакой бандит на пройдет.

На легальной стенке в Барселоне я нарисовала лицо. На следующий день хотела доделать — прихожу, а там уже ребята с лестницей, закрасили мою работу. Я говорю: «Что вы наделали?». Они такие: «Сорри, ну ты же понимаешь!». Хотя я там на еще одной легальной стенке Иисуса нарисовала и он продержался две недели — это просто чудо, потому что закрашивают все быстро. Другие два лица тоже прожили очень долго. 

Из Барселоны я приехала вдохновленная и решила: «Ну все, нужно где-то рисовать в Харькове!». На улице была холодная зима и я написала арт-директору «Живота» Игорю Транько: «Можно я порисую у вас?». Игорь согласился. В «Животе» мне дали свободу, денег за свою работу я не хотела.

Стены, кисточки, краски 

Я рисую обычными красками, баллончиками редко. Мне легче работать с привычным для меня материалом — краской и кисточкой. Это обычная строительная кисть и строительные краски. Но думаю, что после работы в Roll Club стану чаще использовать баллончики, потому что вошла в кураж. Баллончиками удобно рисовать, потому что это быстро, не нужно ничего мешать, нести с собой. А так я мастер кистей: знаю, как с ними нужно обращаться, делаю это достаточно быстро. 

Долговечность работы зависит от поверхности — если она плохая, трескается и отпадает — хоть ты баллончиками рисуешь, хоть краской. Хотя, конечно, есть много факторов. Но для меня это не сильно важно, больше интересует, чем удобней рисовать, чтобы получился эффект, который хочу. Если нужны специальные яркие сложные цвета — беру баллончик или колерованную краску. 

Стены выбираю, чтобы было на видном месте. Мне интересно, чтобы мою работу увидело максимальное количество людей. Летом выбрала несколько классных стеночек — возле Сумского рынка и возле «Протагониста». Возле «Протагониста» работа продержалась полтора дня или день, я даже не успела сфотографировать ее,  возле Сумского рынка — неделю. Их закрасили коммунальщики. Мне очень обидно за такие ситуации, но это нормально. 

На не слишком большую работу у меня обычно уходит 2-2,5 часа. Я немного в шоковом состоянии пребываю, стараюсь быстрее все сделать и уйти. Возле «Протагониста» в четыре или в пять утра пришла, людей было очень мало. Возле Сумского рынка нагло поступила: пришла часов в 11 утра и стала рисовать. Куча людей, все ходят, я стою в грязной одежде с кисточкой, что-то рисую с умным видом. 

Статистику своих работ в городе не веду. Некоторые остались жить. Сейчас потеплело, хочу выйти порисовать, но все-таки не на таких видных местах, а чтобы это осталось маленькой историей. Думаю, уместно, если ты гуляешь по городу и встречаешь где-то мои работы. Но я не хочу превращать город, в котором живу, в галерею своего искусства. 

Художественный язык и месседж

К своему стилю я приходила постепенно. Сделала одну работу, где было много лиц, которые друг в друга перетекали. Потом вторую похожую. И дальше роспись во дворике в академии, там тоже лица перетекали друг в друга.

Мои работы не стоит воспринимать буквально. Я хочу показать ими быстротечность и нестабильность.

Мир меняется и мы тоже, все движется с очень большой скоростью. Мы каждый день сталкиваемся с выбором. Можно купить множество разных продуктов, поехать куда угодно. Есть куча различной информации — иногда нужной, но чаще всего нет. Может быть, это благо, но, думаю, что очень большой выбор немного дезориентирует. Люди теряются в нем и получается что-то странное.

Еще я рисую смайлики. Это альтер-эго, клоуны, которые по моей задумке должны показать абсурдность ситуации вокруг. Клоуны — они ведь несмешные. Иногда читаешь новости и думаешь: а что, так можно было, это реальность? Очень смешно и грустно. Я летом была в Киеве, смайликов оставила, где-то до сих пор живы.

Коллаборации с ХАРЭ

Я пришла утром рисовать под Оперный. 20 минут рисовала, мне говорят: «Собирайтесь, здесь нельзя рисовать, это частная территория». На следующий день — мы уже общались с ХАРЭ — я говорю: «Рисовала, выгнали». А он такой: «Да поехали закончишь!». 

Пришли, 20 минут рисуем, появляются охранники ХНАТОБа: «Так вы же вчера здесь были!». Я говорю: «Надо закончить, по-другому никак!». ХАРЭ с ними разговаривает, я в это время рисую. Хорошо, что он делал белую стеночку, это было оправдание, что мы здесь «занимаемся благоустройством города». 

Потом приехала еще одна охрана, в бронежилетах, в касках. Но они нас благополучно отпустили, экшена особенного не было. В сумме на эту работу потратила меньше часа. Но она выглядит более или менее законченной и до сих пор сохранилась. 

Арт-движ на Воробьева

На Воробьева рисовать вроде нельзя, но все рисуют. Мне кто-то рассказывал, что во время SSF кто-то ночью дорисовывал картинку, и какая-то бабка полицию вызвала. Мне кажется, это место давно стало попсовым из-за свадебных фотосессий. Но классно, что у нас оно есть и что его хотят сделать пешеходным. 

Здесь ХАРЭ рисовал стишок, а я сидела с King’s Bridge. Давно его уже зарисовали. А еще он первый нарисовал на деревянных щитах [здания бывшего Анатомического театра — «Люк»], но его перекрыли, это была коммерческая работа. Потом еще сверху написал ХАРЭ, совсем недавно один художник его буквы зарисовал, поступил, мне кажется, не очень хорошо. Смайлик я еще летом нарисовала.

А это змея моя, рисовала ее целый день, рядом — иероглифы graf963. Делали это к SSF, нас пригласили.

Владислав Краснощек пришел рисовать накануне SSF без приглашения. Должна была прийти художница, а он уже нарисовал на этом месте. Но все разрешилось. Мне кажется, Краснощек круто вписался здесь со своими портретами.

Twinkle и Roll Club

Мы с дизайнером Вовой Пономаренко долгое время были подписаны друг на друга в Instagram. Вова дал мне свободу в работе: «Должно быть так, а там делай как считаешь нужным». И это классно. Я летом нарисовала картину, осенью они открылись. Свои картины я продавала и раньше, но это был первый раз, когда ее повесили в заведении. 

Здесь в Roll Club на стене много элементов. Смайлик и что-то азиатское намешано, и граффити, — в общем, улица изображена. Рядом будет стоять рикша. 

Уличные художники vs  Муралы «Видатні харків’яни»

Харьковская граффити-сцена не такая большая, как хотелось бы, но она есть. Огорчает, что в Харькове мало уличных художников, конкуренции особо нет. Много кто уезжает в Киев, в том числе, и талантливые ребята. 

Хотелось бы конкурировать с серьезными художниками. Мне нравится то, что делает graf963, как он подходит к оформлению. Андрей Миц красиво рисует. Краснощек — молодец, сейчас не только портреты делает, но и плиточки расклеивает, до этого — тарелочки. Вдохновляет выходить за рамки картин, определенного стиля, рисовать на всем. 

Хотелось бы, чтобы в Харькове были нормальные тендеры на муралы, а не просто серия «Видатні харків’яни». Ира Водолажченко выиграла тендер на несколько муралов, это, конечно, круто. Но это единственные муралы, которые выглядят нормально. А так все мрачновато.

Диалог с улицей и коммунальщики

Граффити-райтеры будут всегда, но стрит-арт — это другое. 

Главное правило — не перекрывать отцов граффити. Если кого-то перекрыл — это моветон. Я когда-то нарисовала на Южном вокзале свое лицо поверх других уважаемых райтеров, мне позвонили. Когда кого-то зарисовал, легко найти. 

Иногда ребята рисуют там, где не стоит рисовать. Места лучше выбирать подходящие. Потому что, во-первых, на исторических старых домах это не продержится долго, а, во-вторых, — это неуважение к истории.

У коммунальщиков — вижу цель, не вижу препятствий. Граффити или стрит-арт — думаю, для них разница небольшая. Хотелось бы, чтобы ситуация изменилась. Если нельзя рисовать в общественных местах, сделайте больше легальных стен. 

Коммунальщики создали отдельный вид искусства, в этом можно свою эстетику увидеть. Многие граффитчики за свою команду рисуют, а у них одна большая сплоченная команда. Наверное, самая активная банда во всем городе. 

В несанкционированном стрит-арте интересно наблюдать диалог картинки с улицей: каким он будет, насколько работу оценят, дорисуют там что-то или нет. Интересно смотреть за тем, как сложится ее дальнейшая судьба. Потому что каждый день мимо проходит множество людей. И у кого-то может найтись баллончик, чтобы что-то испортить. 

В  заведениях приятно работать, но это немного другое. Там никакого диалога уже нет, просто посетитель приходит в восторг, что все такое красивое. Сейчас я больше нацелена на то, чтобы рисовать и продвигать свои творческие картины, но и диалог с улицей не хочу терять.

Картины, заказчики, монетизация

Концепт моих картин, в целом, такой же, как и стрит-арт. Сейчас хочу его разнообразить, потому что тот язык, который я выработала, мне надоел, хочу его немного трансформировать, больше экспериментировать. А еще мечтаю заняться скульптурой, потому что это не 2D-изображение, а что-то объемное, что можно потрогать, повертеть. Пока что это — моя маленькая мечта.

Я бы не хотела всегда заниматься оформлением помещений и делать картины для кого-то. Потому что это всегда стрессово и на тебя ложится ответственность за результат, ты не можешь в полной мере расслабиться. Вы должны на одном языке говорить с дизайнером или заказчиком. 

Бывают заказчики, которые понимают, что ты делаешь, им нравится твой язык. Но многие нанимают тебя как рабочего — не художника, а исполнителя. При этом ты можешь это по-своему себе представлять и думать, что это красиво, а заказчик этого вообще не поймет.

В любом случае я рада, что такая работа была и есть в моей жизни, это в какой-то мере воспитало меня, я узнала много разных техник. Если бы не это, я, возможно, не додумалась бы взять кисточку, краску и выйти на улицу.

Заниматься стрит-артом мне сейчас тоже не слишком интересно, потому что это очень недолговечная штука. Жалко, когда ты потратил много своих ресурсов, а работа держится всего день-полтора.

В Promodo висит моя большая картина, меня туда пригласил Роман Минин. Мне не хотелось что-то отдавать, но классно, что я стала частичкой этого большого проекта и что там все о Харькове.

Мне вообще жалко со своими картинами расставаться, я их неохотно продаю, хотя это неправильно. Дело не в деньгах, а в том, что они должны в мир уходить. 

Картины мне намного выгодней продавать за границу, чем здесь. Отправляла свои работы в Штаты. Хотя классно продавать их соотечественникам, потому что они говорят тебе благодарность на своем языке, и картины остаются на Родине. 

Я не знаю, купила ли бы себе работу какого-то художника. Если бы делала ремонт у себя в комнате, покрасила бы все в белое. Творчества в жизни и так хватает. 

Дмитрий Кузубов, фотографии — Екатерина Переверзева и из архива Кати Комендант, обложка — Екатерина Дрозд

---

Другие выпуски из серии «Подозрительные лица»:

• Алексей Каплаух
• Лола Гайнутдинова
• Дина Чмуж
• 3rd.Window
• Митя Фенечкин
• Ольга Федорова
• Nameless XXII
• graf963
• ХАРЭ
• Ольга Лисовская

---

«Люк» — це крафтове медіа про Харків і культуру. Щоб створювати новий контент і залишатися незалежними, нам доводиться докладати багато зусиль і часу. Ви можете робити свій щомісячний внесок у створення нашого медіа або підтримати нас будь-якою зручною для вас сумою.