Случилась поэзия. Александр Кудь

Как со мной случилась поэзия?

Хотелось бы избежать привычных историй о том, что первые пробы пера были совершены еще в раннем детстве, но не получится.

Первое мое стихотворение до сих пор хранится у бабушки на книжных полках, речь там шла о цветах, полях и прочих красотах.

Более серьезный этап случился в подростковом возрасте — любовь-кровь и прочие страдания. Любовь к готике и пост-панку, как говорится, обязывала.

Дальше со мной случился книжный бум и серьезный интеллектуальный рост в университете. Наверное, этот момент и можно считать началом всего.

«Карфаген должен быть разрушен», — увязалась за мной фраза Катона и стала первой строкой стихотворения, за которое мне не стыдно до сих пор (ну почти). А было это вначале 2010-го.

Здесь же в мою жизнь ворвался, нарушая построение любимцев в лице Маяковского, Бродского и Жадана — Леха Никонов из ПТВП. Постмодернистская панк-поэзия прекрасно легла на возраст и мое увлечение слэм-турнирами, которыми я занимаюсь по сей день — но уже не как участник (хотя иногда врываюсь на турниры), а как организатор.

Очередное наше мероприятие — LitSlam: Прем‘єр Ліга — состоится 20 марта в Kamalaya Bar.

---

У некрасивых взрослых
рождаются некрасивые дети.
У плохих поэтов конечно
плохие стихи.

Одиночество приводит
к переоценке пространства,
делит мир на простые
Я — Ты.
Сложные — Мы.
Сложенные
хитросплетенные.

На руках у позеров
на лице у лузеров,
узоры.
Нынче модно же
делать все
через Ж.

Нужно же через «К»
Значит «Кайф».
Так завещал
Боб.
Так говорил он.

Цитирую значит сноб,
поп-культуры притон
это мой дом.

Чувствую
как в руке лом,
а внутри ком,
на языке
Гом…
Нет не Гомер,
там вдалеке
Гом…
Гомеопат в стихах
много воды,
Да.
Там в далеке гомін
звук издаёт гоминид.

Угомони этих сук
вчерашний брат или друг.
Что же они кричат:
«Одесса, коньяк, причал.
Крым, Восток одичал».

Я же совсем не из них,
Я абсолютно наг.
Последний из Могикан.

Всё это
чтобы сдержать порыв.
Сник, дай же мне стик,
Гло или айкос,
мне нужен никотин.

Только без всяких буээ
запахов старины.
Капала раньше смола
Бог наш теперь глицерин.

Вечным будет одно.
Наркотики секс рок-н-рол.
То есть наркотики, секс и хип-хоп.
В смысле наркотики и…
наркотики.

Только они:
воздух, вода и хлеб.
Кажется я погиб
в поиске этих скреп,
или причина в том,
что это я скреплю.

Слова просто звук.
Звук не всегда слова.
Мне кажется иногда
я так стар,
что рассыпаю то,
что раньше лишь проливал.

Сыпется, мчит песок,
врезаясь стает стеклом.
Ты не влезай — убьёт
есть же парадный вход.

Только в парадном всё
Как и у всех всегда:
тьма, мусор, моча.

Лучше не открывай.

---

Уроборос

Непродуктивный год
Репродуктором выступаю
Наступаю, кусаю
Свой хвост.

Вот вам и вырос,
Вот и карьерный / умственный рост.
Толку то?
Коль бестолковый,
Да заурядный.
Банально —
Переоцененный.

Верно ведь?
Не ведаю видимо что творю,
Даже в быту,
в свою бытность
Студентом,
был более определенно-последовательным.

А сейчас — свобода выбора.
Она говорит напрямую мне —
Выкуси.
Бесцеремонная гнида и
Наверное…гадина.

Я же сам,
привыкаю хранить бедлам,
стучу по клавиатуре как кто-то в там-там.
И кусая свой хвост
Повторяю себя.

Так и не вырос,
несмотря на весь рост.

УробОрос.

2015

---

Карантинное

Сутки — суки.
24
часа.
Лабиринт из соблазна.
Ловушка
комната
кружится
и стены
не могут ужиться.
Ужом верчусь
по вечерам
ворчу
изредка ручку
беру
ласкаю
тетрадь
себя
ерзаю на стуле.

Пулей бы выпрыгнуть
двумя ногами босыми
по песку пройтись бы
волн всплеск услышать
да увидеть рассвет
за пределами города
гордо расхаживая по природе.

Вместо этого
новый Мавроди
с экрана
твердит
о не скором прибытии поезда
и час пика в вагонах метро.
За этими словами
не твердо произнесенными
кроется
страх
кризис
и смерть.
Затянувшийся пранк
верь или не верь —
похуй.

Сотни трупов по улицам ходят
Улыбаются:
«Майские».
Масок нет, лица открыты.
(Ее ведь не видно, чуму)
а значит — не существует.
Торжественно шествуют
корят кашель,
жарят шашель
их страшит больше шершень
и на заднице клещ.

Их волнует зарплата и пенсия
они рады: «Мессия воскресся».
А я волком вою, трясусь,
нижний брейк пролитых слез
исполняю на бис, на полу
каждый вечер.

Бесполезно дышу
и не вижу от слова совсем
пер-спек-ти-вы

продолжаю грустить.

2020

---

СОН №4

Человек без чести,
зачастую
причащается чаще.
Щекотливых ситуаций,
наверное больше.
Сказал веселый друг
с взъерошенными волосами.
Но я понял,
лишь горшень
софизма из уст кучерявого друга.
Ругать меня что ли?
С лилово-кровавым лицом,
(Как будто в театре другие закончились краски)
он смотрит.
Мой друг — смотритель и надзиратель,
что разрывает
изнанку
души, тщедушных, убогих созданий,
как я или он.
Но полно,
об этом лучше молчать,
но я также чую
уютные маски
на лицах.
Сцарапать
с них краску!
Чтобы добраться к глазам-зеркалам.
Не зря ведь их так называют — порталы!
Единая связь
этих ничтожеств с вселенной.
Мой друг стоит по колено
в крови.
Немного не ловко,
но вообщем терпимо.
«Узри», — говорит — резина
и пластик,
стекает по тающим маскам.
Такой же отравой
питаются дети.
Метаморфоза детей в манекены.
Он прав, я понимаю,
я маюсь, я в майке и брюках,
я бритый.
Но бритва, в руках кучерявого друга — опасна.
От сна
не отпрянуть.
Не в праве его нарушать.
Шатаясь от зрелищ,
лишенный какой-либо власти,
пытаюсь спасти свою память.
Я помню, я знаю,
что на столе возле книги,
блокнот мой и ручка,
на случай,
если я вспомню.
Сон #4. Страница 15,
на ней есть закладка
с рекламой политической партии.
Все хорошо, значит я возвращаюсь,
к своему кучерявому другу.
Ругает, рычит на рыбоголовую дуру.
Еще одна сущность,
не маска уже, а тотем.
Она темнокожа, скорее мулатка,
мой друг молотит
своими словами ее естество.
Естественно, что не приятно,
стоять перед лицом
этого парня.
Немного о нем:
Он опрятен, хотя и в крови,
но лишь до колена,
манжеты чисты,
он все время
щелкает пальцем.
В конце процедуры
целует лучистую сущность,
скорей всего ее душу.
Она дышит теперь на полные груди
Разгружен
мой друг.
Другой бы сказал,
что он умер.
«На это себя я обрёк
брести мне теперь с этой ношей».
Я замечаю на коже
шеи шикарный кулон,
такой не купить в этом мире.
От него пахнет миром
и ладаном, но
будит будильник не кстати поставленный
вяленый я просыпаюсь пытаясь попутно
запомнить детали,
но к счастью:
я помню, я знаю,
что на столе возле книги
блокнот мой и ручка,
на случай если я вспомню
сон № 4, страница 15
на ней есть закладка с рекламой
политической партии.

Мой друг ждёт следующей встречи,
встретимся друг в бессознательной вечности.

2012

---

Серой тяжестью

Серой тяжестью
здесь небо блеет
тогда как тлеют твои поцелуи.

Весь в саже
и даже глаза помутнели.

Отпанковался
говорят всякие пидоры-мытори
видимо с себя списывают
меня списывая со счетов.

Не дождетесь!

Здесь небо
цвета моих мешков под глазами
серое-серое
земля под ногами ярче.

Я клянчу у тебя ничьи
ничком ползаю полупьяный
полуживое животное.

Отпанковался говорят.
Портвейн заменил шампанским
женат почти
променял пьянки на танки.

Тогда ответьте оголтелые звери
почему ливень сейчас?
Почему я сижу битый час
все в том же сквере
себе не веря
с портвейном в руках?

Внутри все тот же
юношеский страх
перед будущим
а в глазах бушует
смотри
серое небо ждущее
ответ с этим пресловутым «ся».

Ну что, отпанковался?

---

Ленін

І не відчути
Більше нічого.
Нічогісінько.
Темрява
Спрямовує свої довгі щупальця.
Полиш
Кажуть.
Забудь
Наче й нічого й не було.

Пам’ять
Це анахронізм.
Почуття
Це апендикс
У тілі сучасного суспільства.

Але я все одно спрямовую
Свій погляд в дитинство.
Напружуюсь,
Зажмурючи очі.
Інакше не зможу.

Ніяк не виходить
згадати правду.
Лише світлі образи,
Яскраві смаки морозива
Та M&M’s
Яких насправді ніколи й не існувало.

Всі ці один удома
З Калкіним
Лише калька,
Карикатура правди.
Солодкий відголос
Американської мрії
У губернії
На ім’я Харків.

Вічний вогонь
Не такий вже і вічний,
А Лєнін
Лінується навіть злетіти
До місяця чи Марса.
Його максимум
Пару метрів
І позорне падіння на землю.
З усім багажом авторитету.

Так і мають помирати тирани
Не звичайно
У ліжку,
З сигарою чи кавою,
А з розтрощеним черепом
На вибуховій тязі.

Так і має помирати пам’ять
Різко і назавжди
І без ніякого права
На реванш чи камбек.

2019

---

УТРО

Выдохнул и замер
Подумал что умер.
Умерев подумал что жил.
Это и есть парадокс
Пространства и времени.
Ощущать то чего не было
Тогда когда этого не могло быть.

Жил-был да умер.
Умер был да не жил.
И вроде бы не нежить.
Но «что хозяин надо»
Спрашивает мой мозг по утрам.

Я отвечаю кофе,
Но первым делом иду чистить зубы.

Кажется в этот момент
Происходит первый обман.
Обмакиваю ложку с сахаром,
Закуриваю, обмякаю сам.

Прислушиваюсь к сердцебиению
Тики таки бам бам
Тики тики так так.
Начинаю прихлопывать
И притоптывать в такт.
Прихлопывая заодно и муху.

Первобытное убийство.
Ведь первым был ритм,
А не слово.
И ритм этот был — бам.

Бам!
И вот ты родился.
Бам!
А вот ты уже умер.

Тики таки бам бам
Тики таки так так.
Возвращаюсь в сознание,
Трудное утро,
Хотя скудно
Сознаю, что любое утро трудно.

Что каждый вздох это труд.
Так считают лёгкие с сердцем.
Я же считаю иначе, в столбик.
И стою столбом у раковины.

Пока Кофе сбегает на плитку.

2019

---

Побег

Самое лучшее время
для побега.
В никуда
никто
собирается.
Лает сам,
просыпает себя
сквозь сито
витиеватых фраз.
Разом собрал
мысли-вещи
да отдал
нищим-грешным.

«Там, — говорят, — не понадобятся!
Там не стесняются
своего флага, герба страны,
не призывают войска,
не контролируют СМИ,
не рубят мосты со всем миром,
не проповедуют эру вождизма,
живя до сих пор в псевдо-пост-коммунизме».

Самое время сейчас для побега,
с юга наступает гангрена,
аннексия, референдум,
восток предлагает схожую схему.
«Разве не хочешь быть российским поэтом?
Бродский, Пастернак и Есенин,
и позволь еще-ка заметить,
язык стихотворений
на котором ты пишешь,
и язык на котором ты мыслишь
не украинский, в защиту
которого ты выступаешь».

Я отвечу,
что стремлюсь нести знамя
любви к целому миру,
именно мира считаю я себя гражданином.
Но где бы я ни был.
В Москве или Париже.
На каком бы не думал при этом:
эсперанто, китайский, грузинский,
если кто-то признает поэтом,
то пусть знает, что я украинский.

18.03.2014

---

Трамвайное воскресение в пятницу

Трамвай тронулся
и я
мигом
услышал хруст.
Так хрустят пешеходы под колёсами тачек.
Но на это раз было немного иначе.
Это лопались
и взрывались
планы,
открывая кровавые
залежи пустоты,
что и так пожирала
изо дня в день
изо дня в день.
Добро пожаловать
во взрослую жизнь,
Путник.
Здесь тебя будут пытать
связывать путами
Дружбы
Любви.
Пытливых
Умов избегай.
Оставайся единственным
В этой песочнице —
«Царь из царей».
С места в карьер
Не прыгай
Постепенно
Набирай массу
Пожирая других
Целиком
Не целуй,
но при этом
обгладывай косточки.
Помощи
не жди.
Не откликайся на имя
и придумай обязательно кличку,
но при этом
не накликай Беду.
Дебоширь!
Но в меру.
Умирай,
но качественно.
И при этом
очень прошу
не забудь прожать
сохранение.
Этот мир
любит
воскресших.

15.05.2020

---

На веранде

На веранде
Мысли не верещат…
тишина

только
шепотом
сосны и ели
еле-еле
произносят
что-то
на своем языке
иногда заикаясь
прерываясь
на рев поездов.

Непривычно…

После громких дорог, автострад,
фестивалей,
границ и таможен.
После лет проведенных
в спальных районах,
построенных
ну никак не для сна.

Больше воздуха…

И разум как будто бы
вздымается ввысь,
пролетая над лесом
и полем, и озером.
Вижу то, что в обычное время
ускользает от глаз
и внимания, но так манит во снах.

Мегаполисы…

Все натыкано и растыкано,
заведено. Так и быть тому.
Каждый смотрит за бытом
других. Каждый хочет быть битником
или казаться таким.
Где богемная жизнь
пересекается с пролетарскими генами
и крестьянскими Манями.
И не джунгли давно каменные
но все также новых макак манит
бетон, стекло и гранит
деньги, статус и сплин…

Меланхолия

Не уйти далеко от проблем бытия,
если ты житель City.
На кухне за чаем одолевает хандра
на фоне последних новостей о мире.
Черта потребителей видеть проблемы,
а если их нет создавать,
придумывать сложности сидя в гостиной
придумав — возводить их в квадрат.

Все больше в себя, о себе, о любимом,
почему я живу, для чего, в чем причина
рождения, гибели, в чем вообще сила,
и стоит ли покидать стены квартиры.

Квартирный вопрос…

Вожделенный Грааль, воспетый в свое время Булгаковым,
своё личное пространство, где ты можешь жить,
приводить в гости дам и выпивать с приятелями,
свободно ругаться матом, ходить голым, называть мэра — «жид».

Но так ли на деле или все это Фата МоргАна,
Спросить бы у Фримена МОргана
Он то все знает.
Но не в том месте видно квартиру купил,
следовало сразу в Маями.

Или что еще лучше в Милане,
Или Кракове, не исключено даже в Осло,
Но поможет ли место избежать чувства — тошно.
Или проблема внутри, а снаружи все тот же мираж.

Был бы я собирателем фруктов
Во времена до аграрной революции
занимал бы меня вопрос бытия,
карьерной лестницы, конституции?

Думаю без веснушек Фримена ясен ответ.
Но хотел бы я жить в это время?
Всему свое и каждому…
Поглощенный тишиной и пригретый солнцем,
я сижу поглощаю воздух
отличный от того к какому привык.
С детства привит,
вскормлен на порошковом молоке,
и не единожды избит
сверстниками за музыкальные предпочтения.
Я наглядный продукт эпохи
и современных верований.

И все что мне остается в эти мгновения
рассуждать о бытие и получать удовлетворение
сидя на веранде в окружении сосен и ели,
что еле-еле произносят на своем языке
слова любви, или истины, а может быть… анекдот.

2018

В субботу, 20 марта, в 19:00 в KamalayaBar состоится LitSlam: Прем‘єр Ліга.

Фотографія — Микола Глазунов

---

«Люк» — це крафтове медіа про Харків і культуру. Щоб створювати новий контент і залишатися незалежними, нам доводиться докладати багато зусиль і часу. Ви можете робити свій щомісячний внесок у створення нашого медіа або підтримати нас будь-якою зручною для вас сумою.