Головна » Люди » Случилась поэзия. Роман Шемигон

Случилась поэзия. Роман Шемигон

18.05.2021

Люди

Час прочитання: 4 хв

Дмитро Кузубов

В серии «Случилась поэзия» мы пытаемся понять Харьков через призму его поэтов.

Сегодня под микроскопом у нас Роман Шемигон.

Как со мной случилась поэзия?

Вторя словам психоаналитиков, все уходит корнями в детство. Представьте, будто слова похожи на семена. И, будучи ребенком, вы с интересом рассматриваете их форму, особенности, пробуете на вкус и катаете на языке.

В детстве я находил любопытным эффект, создаваемый рифмой, но на том зачаточном этапе игры со словами служили для потехи — я подбирал семена, кидал их в воду и дивился, когда они прорастали хлипкими и неуверенными ростками. Это в старшей школе все переродилось в нечто иное, вскормленное поэзией Серебряного века, в особенности, Пастернаком. Хотелось писать что-то чувственное, под стать гормональному всплеску.

Потом была университетская скамья и поэтический клуб, созданный на чистом энтузиазме, как площадка для юных дарований. Все это очень походило на тепличные условия, поскольку мы собирались в рамках нашего исторического факультета и особо не контактировали с внешним миром.

А вместе с тем, в Харькове уже во всю неслась литературная слэм-тусовка, куда меня вскоре приведет Александр Кудь. Параллельно с участием в слэмах, начнется эксперимент с театром (с ласкающим слух названием «театр уродов»), который мы создавали вместе с Артемом Эльфом и нашими замечательными друзьями из литературной среды. Все это подстегивало писать лучше, шлифовать свое слово.

Примерно в то время началось мое увлечение трудами Карла Густава Юнга, чьи идеи добавили моим словам третье измерение, некую глубину, которой мне не доставало. Именно размышления над идеями Юнга стали той самой благодатной почвой для моих слов. И, возможно, именно тогда со мной и случилась поэзия.

Сад

Возделай сад своей души,
песок обдай живительною влагой.
Не покладая рук и головы
трудись с рассвета до заката
не ожидая похвалы.
Твоя награда
в том, что каждый год
твой сад цветами будет полон,
и кто плоды твои вкушает,
пусть миру даст такой же плод.

Порой возделывать сады
не так-то просто.
Мы обессилены, немы,
Мы жаждем к звездам
вознести себя,
забыв одно —
нас носит на себе земля.
Мы чаще чудо видим так,
за горизонтом,
в объятьях стратосфер.
Но в них нет жизни.
Жизнь лишь там, где есть посев…
Посей же мысли,
горстями кропотливо собирай песок
и смачивай слезами.
Твоим деревьям нужен сок
и завязь знаний.
Твоим деревьям нужно время
и терпенье.
Возделай сад своей души —
он будет жить сквозь поколенья…

Imago

Каждый из нас
всего лишь imago
себя самого.
Мы демиурги
бесчисленных полчищ
своих дубликатов.
Каждая маска —
ежедневная правда,
скрывшая вечную ложь.
Безусловно,
наш образ предельно похож
и близок к исходнику,
но чрезмерно украшен.
Мы узники собственных башен,
где наше
сознание
забито камнями,
растерзано,
закопано зажи…
вопль
твоей изможденной души
ломится в уголках твоих глаз,
когда ты улыбкой
вновь симулировала экстаз…

Чело•ВЕК

ЗВЕЗДС•НЕБАНЕ•СРЫВАТЬ
Сказал один человек,
наполняя дымом Космоса
свои легкие…
ВЕК•ВАК•ВЕК
Бессвязным посланием
остались на плоскости
его надписи…
Что хотел сказать
этот чудак?
СУЖЕНИЕ•УМА
Не дает нам понять
то откровение,
что на него снизошло.
ГДЕ•НА•ЗЕМЛЕ
Больной гений
исписал не стены,
а свою жизнь.
Это не было сделано зря,
мне кажется,
истина рядом,
в словах:
СЧАСТЬЕ МОЁ,
Я ЗДЕСЬ И ЖДУ ТЕБЯ

ANIMI LIMINA

В ту гавань
лишь однажды входят корабли,
и берега ее усеяны челнами.
Не будь глупцом!
Ее на карте не найти,
а ощупью ты будешь плыть веками.
Остепенись,
найди работу и живи,
как все живут, о гавани не зная.
Из памяти ее своей сотри
и будь как все, агнцем,
неся над стадом знамя.

Пробей у лодки дно,
которое недавно мазал дегтем.
Ты помнишь его привкус?
Он до сих пор живет во рту.
Ты помнишь, сколько раз
под волнами тонул?
Не раз над лодкой парус поднимал.
Его буран, как платье шлюхи
дыбом ставил
и с яростью срывал,
глумясь в лицо девятым валом.
Который раз на берегу лежишь?
Среди медуз,
что твое тело жалят.
Внутри тебя безмерный Дух кишит,
он жаждет вырваться на волю.
Его мятежность не дает спокойно жить,
навеки став твоей юдолью.

Ты сам свой поводырь!
Твои мечты — фарватер.
Плыви в такие дали,
Куда не каждый смог доплыть.
Однажды ты найдешь ту гавань.
Вокруг нее, как соты,
плотно сбившись, корабли
бортом к борту дрейфуют,
мертвенны ладьи.
У гавани, чья суть одно —
Предел Души —
Заветный свет для всякого Сознанья.
Взойдя на берег тот,
поймешь и ты:
Предел Души — бескрайний…

***

Окна смотрят
пустыми глазницами-рамами
будто экранами
ловят прохожих.
По крупицам
собирая жизнь в мертвой жиже,
окна-свидетели
все видят и слышат.
Мы проходим,
теряясь в их серых стеклах,
Соглядатаи-окна
все до волокон
фиксируют в нас.
Призраки умерших
делают окна подобно иконам,
заставляя невольно отдавать им поклон,
уткнувшись взглядом
в асфальт и бордюров бетон.
Так и живем…
под пристальным взглядом
застекленных глаз,
их не существует для нас,
нас не существует для них,
нас не существует…

ти боєць депресивного фронту
в тобі сила на цілі полки!
мужньо йди до своєї мети,
чуєш?
то барабан твого серця
грохоче в пітьмі
бийся, дівчинко, бийся,
бо ти того варта,
збивай кулаки аж до крові…
твої поцілунки мов кисень,
що гріє наші тіла мимоволі…
те, що було розбите життям
стане чимось прекрасним
в маленьких долонях:
дихай в них,
надихай почуття,
вбирай димну суміш
цигаркових патронів…
все, що тобі треба – це час,
стискай зуби й кулаки,
та вперто тримай осанку
я поруч,
сяйвом в твоїх очах
я проспіваю осанну…

***

Закривай свої очі,
хлопче,
заплющуй їх до сліз…
прислухайся,
то вітер шепоче,
мертве листя жене крізь ліс.

В вічну темряву
пасті безодні,
в вічний морок,
в саму гущину…
загубив ти стежку зворотню,
заблукав в споконвічнім страху.

Мари тобі туманили розум,
серце вирвав і з’їв первожах,
джерелом обернулися сльози,
а в душі оселився хижак.

Тож біжи босоніж землею,
що вкриває попіл надій;
не лякайся тіні своєї,
але наче нектар її пий! Закривай свої очі,
хлопче,
відтепер не чекаючи сльоз…
чуєш? чуєш?
ліси стогнуть мовчки,
то в тобі оселився хаОс…

***

зрізай свої коси до біса!
залиш їх дитинству
і темряві несвідомих років.
облиш їх,
наче родинних богів
Великої Матері.
зашивай усі кратери
любові батьківської бомбардувань

без зволікань
запускай свої щелепи
в пуповину,
що душить тебе немов дріт.
та йди! просто йди.

там десь співає Ашрам
і вітер рве прапорці
а ти? така маленька, крихка
залишилась сам на сам
з в’язкою гидотою,
що зветься життям.

попри все, ти – новий світ
ти новий світ
все(в тобі)світ

Кинцуги

когда слов найти
ты не в силах,
написать,
выдавить из себя,
закрываешь,
жжешь
открытые вены и жилы,
пока дым
крематория
не повалит сломя
голову, сердце, руки,
сломя все, что можно сломать,
пока ты, наконец, науку
жизни
не выучишь на пять
лет вперед,
просчитав все шансы,
сколько раз тебя успеют разбить
сад
на твоей земле,
походящий
больше на лес
древний,
как море и горы,
темный,
как кротовые норы,
что тебя изъели вдоль
и поперек
горла
жжет от крика и воплей,
когда с ног до головы
мокрый
от своих слез
ты стоишь
средь пустыря.
пастырь я?
аль агнец
в шкуре волчьей?
я повел тебя
под венец
этой ночью
и потерял
средь папоротников и елей.
я иду след в след
к своей цели,
собираю куски
и клею
себя сызнова.
хватит вызовов,
от которых опускаются руки!
я живой еще,
почти цельный,
как любой мастер
кинцуги.

***

голова болит
точно в воду
карбид
кинул
несмышленый Давид.
давит
давит
да выдавить
не может
из моей головы
аромат твоей кожи,
твой взгляд,
ощущение,
будто ты рядом
тихо уткнулась
в мое плечо,
дышишь так тяжело
и горячо,
а я в лоб
целую.
целую неделю
пью
слезы как чай,
колеса отчаяния
запиваю.
горе
нашего расставания.
ты столько молчала,
а я отмерял
расстояние
в годах
световых.
ты мой маленький
псих,
спи,
крепко и сладко,
а я около.
часа назад был
да всплыл
в подсознании
к верху брюхом,
больной ублюдок
и маменькин сын.
всплыл да плыл
по реке
с поднятым знаменем
Ордена имени Твоего,
как Жак ив Кусто.
я тепло
твое.
из сердца
не выпущу.
жизнь еще
все расставит
на места свои.
стали мы
чужими близкими
но рука твоя
из моей не выскользнет
ты гасишь искры
но
они зажигаются
звездами…

Обложка — Екатерина Дрозд

Другие выпуски из серии «Случилась поэзия»:

«Люк» — це крафтове медіа про Харків і культуру. Щоб створювати новий контент і залишатися незалежними, нам доводиться докладати багато зусиль і часу. Ви можете робити свій щомісячний внесок у створення нашого медіа або підтримати нас будь-якою зручною для вас сумою.